Почему дети-аутисты в Беларуси не могут учиться в общеобразовательной школе?
Чего ради высшие силы создали человека существом социальным? Наверное, чтобы он смог сотворить пронизанную общественными отношениями цивилизацию.
Что же они пытаются объяснить нам, посылая на землю детей, которые не хотят и не умеют вписаться в устоявшийся -- до гнилого запаха -- социум?
Тимура не бывает
Несколько недель назад мой сын -- ученик 4 «Б» класса одной из минских школ – встретил меня после уроков в слезах и с распухшим ухом.
Ухо ему надрал физрук из соседнего класса. В воспитательных целях. Педагогу не понравилось, что Тимур игнорировал указания нашей учительницы, хохотал на уроке и называл учителей на «ты».
Мой младший сын – аутист. Я никогда не делала тайны из его диагноза. Наоборот: охотно вручаю всем интересующимся распечатку об особенностях поведения детей с аутистическими нарушениями.
Такие дети, несмотря на нормальный уровень интеллекта, словно живут вне социума. Им трудно заметить и принять установленные обычными людьми поведенческие рамки.
Они обладают гиперчувствительностью к сенсорным раздражителям – свету, запаху, звукам. И сверхчувствительность к звукам мешает воспринимать команды в переполненном шумами спортзале.
На суровый тон взрослого аутисты могут отвечать беззаботным смехом. Не из вредности, а потому, что порой выражают эмоции с точностью до наоборот: от обиды хохочут, от хорошей музыки -- плачут.
Это не надо объяснять людям, которые имеют представление об аутизме. Физрук из соседнего класса его не имел. Хотя за свою долгую педагогическую карьеру восемь (!) раз проходил курсы повышения квалификации.
– Я не знал, что аутисты разговаривают, – опустив глаза, объяснял мне седовласый мужчина в кабинете директора.
В белорусском банке данных детей с особенностями психофизического развития 434 аутиста. Это данные 2011 года, свежих нет. Возможно, официальных аутистов уже около тысячи. Все равно это лишь верхушка айсберга.
Международные данные свидетельствуют, что аутистические расстройства встречаются у каждого сотого ребенка планеты. Дети дождя рождаются во всех странах, независимо от климата и уровня национального дохода. Причем их количество растет в геометрической прогрессии. В марте 2012 года Центр по контролю заболеваемости и профилактике США пересмотрел данные о распространенности аутизма в его пользу. Новое число – 1 из 88 детей является аутистом. Год назад считалось, что один из 110.
По самым скромным подсчетам, среди 2,5 миллионов белорусских детей около 20 тысяч обнаруживают признаки аутистических нарушений.
Только где они? Почему воспитавший несколько поколений учеников педагог никогда не видел живого аутиста? Почему Беларусь по официальным данным остается островком психического здоровья среди накрывшей мир эпидемии?
Твой дом – твоя крепость. Пожизненно
Я знаю всех аутят младшего школьного возраста из своего микрорайона Уручье и соседних Востока и Зеленого Луга, которые по заключению специалистов могут учиться в общеобразовательной школе.
Богдану уже 12. Он начал учебу во вспомогательной школе, но тамошние педагоги разглядели в нем способного ученика и посоветовали маме перевести ребенка в массовую. Анжелика говорит, расставались со слезами: Богдан был козырным тузом учительницы во время проверок и открытых уроков. В массовой школе мальчик продержался всего месяц: затравили. Анжелика забрала сына на надомное обучение. Богдан почти круглый отличник, прекрасно рисует и вместе с мамой ходит в храм. На улицу он тоже ходит только с мамой.
Яна возит своего третьеклассника Семку в речевую школу № 18. Программа речевой спецшколы не очень подходит для аутят, главные трудности которых находятся в сфере коммуникации. И от Зеленого Луга до улицы Жуковского полтора часа с двумя пересадками. Но 18-я спецшкола до недавнего времени была единственной школой в Минске, да и во всей Беларуси, где берут аутистов и ведут их по общеобразовательной программе.
По этой причине Ольга и Карина тоже выбрали 18-ю для первоклассника Ромашки и второклассника Алексея. Карине легче, ее муж всегда за рулем. А Ромкин папа после торжественной линейки пошел сдавать экзамены в автошколе, потому что от Уручья до Жуковского те же полтора часа езды.
Лена когда-то отвела Владика в общеобразовательный первый класс. Дети травили, учителя тайком от родителей отправили запрос в психдиспансер. Мальчик оказался во вспомогательной школе, но проблемы не исчезли. Недавно его судьбу решал очередной педсовет, приговоривший 9-летнего аутенка к комбинированному обучению. Отныне Владик будет приезжать в школу только три раза в неделю на несколько часов. Одна уважаемая педагог сказала, что такого агрессивного ребенка вообще надо держать в клетке. И еще много несправедливых и обидных слов сказали в адрес Владика педагоги. А Владик даже не стал оправдываться. Он невербальный аутист: не разговаривает.
Мои соседки Вера и Катя минувшим летом сбивались с ног в поисках школы для своих первоклашек. Юному интеллектуалу Косте и начинающему художнику Максику специалисты Первомайского ЦКРОиР рекомендовали обучение в условиях массовой школы. Только попробуй, найди эту самую школу, которая согласится открыть интегрированные классы для неудобных аутистов. Утром 31 августа близкая к нервному срыву Вера еще не знала, в какую школу поведет сына 1 сентября. В обед Первомайское роно все же успокоило: мальчиков берут в 177-ю. Добираться, правда, тоже неудобно. И ставка дефектолога, который будет вести интегрят из 1 «А», первые месяцы учебы пустовала. Преподаватель филфака БГУ Вера исхитрилась перенести свои лекции на вторую смену, чтобы в первой половине дня сидеть с сыном на уроках.
Похоже, в Минске мой Тимур единственный аутист, которому удалось продержаться в массовой школе целых четыре года!
В Витебске, правда, ходит в школу 12-летний аутист, а в одной из брестских школ благополучно учится Игорь, которому уже 13. Его мама – доцент Брестского педагогического университета Елена – настроена бороться за высшее образование сына. Говорит, ей обидно за страну, когда в университет поступают «нормальные» троечники, а светлые головы аутисты, окончившие школы на «восемь с хвостиком», даже не осмеливаются подавать документы. За школьные годы они привыкают к четырем стенам и статусу молодого инвалида.
Закон и люди
По Кодексу об образовании, все белорусские дети имеют право учиться. А у родителей есть право требовать создания условий под своего особенного ребенка.
Но ни одной специальной школы для аутистов в стране нет. Нет и ни одной общеобразовательной школы с интегрированными классами, которая обучила бы методикам работы с аутистами дефектологов и создала необходимую аутятам образовательную среду. То есть право прийти в школу наши дети, конечно, имеют. А вот с возможностью удержаться в ней на все годы учебы – увы, проблематично.
По инициативе родителей детей-аутистов, объединившихся в общественную организацию «Дети. Аутизм. Родители», в БГПУ имени М. Танка недавно ввели спецкурс «Особенности методики коррекционно-развивающей работы при детском аутизме». С января 2013 года в штатном расписании школ появилась новая единица – помощник учителя. Этот специалист будет сопровождать в школе детей-инвалидов 3 и 4 степени утраты здоровья. Со следующего учебного года в Минске на базе городского ЦКРОиР откроется ресурсный центр для школ, работающих с аутистами.
Остался только пресловутый человеческий фактор. Трагедия аутят в том, что они выглядят совершенно здоровыми детьми – с руками-ногами и умным взглядом. Если ребенку в инвалидной коляске взрослые уже готовы подать руку, а со слабослышащим худо-бедно объяснятся языком жестов, то аутистам поблажек не дают: ах, ты не понял? Ты еще и смеешься?! Ты-ы не хо-о-чешь спокойно сидеть?!!!
Аутизм объединяет
На сайте МБОО «Дети. Аутизм. Родители» autism.by больше 200 участников форума. И странная закономерность: до сих пор я не видела ни одного форумчанина без высшего образования. Почему-то много учителей и преподавателей вузов, научных сотрудников, айтишников, музыкантов. Поразмыслив, осознаешь, что интернет познакомил самых активных и продвинутых родителей. Остальные все еще не знают, куда идти со своей безысходностью. Наверное, они тоже задаются вопросом, за что им такие испытания, и почему их детей отторгает школа. Ведь с приходом в этот мир аутичного ребенка рушатся семьи, оставляют работу и выпадают из социума мамы, недополучают родительского внимания здоровые дети в семье.
Мой Тимур, хотя и не склонен к рассуждениям на философские темы, помог мне кое-что осознать. Что ступеньки карьеры, почетные грамоты и даже звание заслуженного журналиста на самом деле для меня не важны. Самые счастливые мгновения моей жизни – когда мы с детьми открыты и понимаем друг друга. Вечная и мудрая душа лукаво смотрит на меня глазами младшего сына. В такие минуты я понимаю, что очень разные люди многое могут друг другу сказать. И что современный человек должен найти внутренние причины объединиться в социум, потому что собираться в племена ради охоты на мамонтов или записываться в бригады ради выполнения производственных показателей уже не актуально.
Иначе разрушат нашу цивилизацию беспокойные дети дождя. До основанья. А затем…
Автор: Ирина ДЕРГАЧ (Ирина КЛАСКОВСКАЯ)
Все имена и факты в материале подлинные.
Использованная литература:
Кодекс Республики Беларусь об образовании
Статистические сборники Главного информационно-аналитического центра Министерства образования Республики Беларуь
Материалы международной организации Аutism Speaks (http://www.autismspeaks.org)
Материалы МБОО «Дети. Аутизм. Родители» (www.autism.by)
