В Офис обратился гражданин М. с просьбой оказать содействие в восстановлении ему дееспособности, а также разъяснить все правовые последствия установления статуса «недееспособный». Он был подробно проинформирован об основных положениях касательно «дееспособности».
Ранее гражданин М. проживал в одном из белорусских специальных домов-интернатов для престарелых и инвалидов.
Из предоставленных документов следовало, что администрация данного дома-интерната неоднократно направляла его на обследование и лечение в ГУ «РНПЦ психического здоровья». Основанием для этого явились, в том числе, поведенческие особенности обратившегося. Согласно заключению данного РНПЦ ему было «рекомендовано нахождение в психоневрологическом доме-интернате».
Медицинским заключением ВКК установлено, что гражданин М. «может находиться в доме-интернате психоневрологического профиля», а также «нуждается в постоянном уходе, в бытовом и медицинском обслуживании». Данная справка была дана для представления в один из домов-интернатов.
В ходе ознакомления с имеющимися у обратившегося документами юристом Офиса было установлено, что в 2009 году одним из районных судов Беларуси было принято решении о признании гражданина М. недееспособным (руководствуясь статьями 302—306, 375 ГПК). В своем решении суд ссылался на заключение судебно-психиатрической экспертной комиссии, в соответствии с которым данный гражданин страдает психическим расстройством (душевной болезнью) «в форме хронического изменения личности после перенесенного посттравматического стрессового расстройства».
Рассматривалось настоящее гражданское дело по заявлению прокурора, который указал, что гражданин М. «страдает органическим расстройством личности с легкими когнитивными нарушениями» и «не понимает значение своих действий и не может ими руководить». Сам обратившийся уверял, что при принятии решения судом он не присутствовал, приглашен не был, то есть дело было рассмотрено в его отсутствие.
В результате вынесенного судом решения о признании гражданина М. недееспособным, обратившийся был переведен (по путевке комитета по труду, занятости и социальной защите одного из облисполкомов Беларуси) из специального дома-интерната для престарелых и инвалидов в психоневрологический дом-интернат. Таким образом, судебное решение послужило правовым основанием для принудительного перевода из интерната в интернат.
Во время общения с юристом Офиса можно было отметить последовательность суждений у обратившегося, понимание всей сложности сложившейся ситуации, дачу ответов по существу (зачастую излишне детализировано), постановку конкретных вопросов по теме, основным из которых являлся следующий: какие возможности существуют для восстановления дееспособности.
Обратившейся указывал на следующие обстоятельства:
• он не был ознакомлен с возможностями обжалования решения о признании его недееспособным;
• самостоятельная защита его прав существенно осложнена, так как близких родственников, которые могли бы принять участие в инициировании дела о признании его дееспособным, не имеет;
• считал, что поводом для лишения его дееспособности послужило то, что им было написано ряд жалоб о нарушении прав в доме-интернате;
• чувствовал себя абсолютно дееспособным человеком.
В результате совместных усилий и после личного приема гражданина М. в облсуде, решение суда 2009 года (которым обратившийся был признан недееспособным) было отменено постановлением президиума облсуда в 2013 году, а дело – направлено на новое рассмотрение. В своем протесте и.о. председателя облсуда указывал, что решение суда 2009 года является незаконным и необоснованным.
В 2014 года в рамках пересмотра дела по гражданину М. была назначена повторная судебно-психиатрическая экспертиза. Экспертами было заявлено ходатайство о помещении гражданина М. на стационарное судебно-психиатрическое обследование. На разрешение экспертизы были поставлены следующие вопросы:
1. Страдает ли данный гражданин психическим расстройством (душевной заболеванием или слабоумием)?
2. Если страдает, то может ли он с учетом состояния здоровья понимать значение своих действий и руководить ими?
Экспертами были изучены данные медицинской документации, архивное заключение эксперта от 2009 года и также было установлено, что данный гражданин страдает психическим расстройством (душевной болезнью).
Экспертами в ходе проведения экспертизы подробно указывались все детали обследования, а также, что обследуемый «в ходе беседы занимает активную позицию», «держится самоуверенно и с чувством собственной значимости», «мышление последовательное», «обнаруживает достаточный уровень социальной понятливости» и т.д.
Выводы экспертов:
• в настоящее время данный гражданин «страдает психическим расстройством в форме органического расстройства личности, в течение которого наблюдается компенсация имевших место ранее грубых эмоционально-волевых расстройств»;
• «по своему психическому состоянию в настоящее время может понимать значение своих действий и руководить ими».
В своем решении районный суд указывает, что заключение эксперта от 2014 года «не вызывает у суда сомнений, поскольку является достаточно мотивированным», и оно, в свою очередь, опровергает экспертное заключение от 2009 года. Оценив доказательства по делу, суд пришел к выводу о том, что доводы ряда свидетелей по делу свидетельствуют о психическом расстройстве личности, но они не опровергают тот факт, что по своему психическому состоянию в настоящее время данный гражданин может понимать значение своих действий и руководить ими.
Таким образом, результатом вышеизложенного дела является «возврат» гражданину М. дееспособности. В настоящее время он проживает в одном из домов-интернатов и вправе самостоятельно реализовывать все свои основные гражданские, политические и социально-экономические права.
