Центральное правление ОО «БелОИ», ППУ «Офис по правам людей с инвалидностью» направили комментарии относительно проекта Закона «О правах инвалидов и их социальной интеграции». Данные замечания и предложения были подготовлены в результате обсуждений в региональных организациях, в консультациях с заинтересованными представителями гражданского общества и экспертами, на основании опыта предоставленного партнерскими организациями как из ближнего зарубежья, так и, например, опыта Европейского Союза. Публикуем текст комментариев.
Мы поддерживаем стремление создать и внедрить закон о правах людей с инвалидностью, и в дальнейшем рассматривать проблему инвалидности из ее понимания как проблемы прав человека.
Мы приветствуем значительный ряд позитивных инноваций в настоящем проекте. Это и расширение нормирования о запрете дискриминации, позиционирование разумного приспособления, доступности, универсального дизайна, персонального ассистента, квотирования рабочих мест для лиц с инвалидностью и других. Также, мы поддерживаем решение отделить проблему профилактики инвалидности (безусловно важную и необходимую составляющую национальной политики) от настоящего закона. Позитивно появление и расширение регулирования в отношении чрезвычайных ситуаций и стихийных бедствий.
Мы отмечаем и приветствуем, как позитивное качество, коллективный характер создания проекта закона, включая в него представителей заинтересованных организаций гражданского общества и возможность в рабочем порядке вносить предложения и обсуждать их в широком составе рабочей группы.
Мы подчеркиваем необходимость сохранить достигнутый уровень переговоров при подготовке настоящего проекта закона, с учетом значительного числа с нашей стороны критических замечаний и оценок, предложений к настоящему проекту. Отметим, что достаточно большое число дополнений от министерств в настоящий закон появилось без обсуждения на заседаниях рабочей группы. Эти дополнения не сопровождались объяснением. Отдельные из них носят характер противоречащий как Конвенции о правах лиц с инвалидностью, так и духу настоящего закона.
Мы вновь и категорически настаиваем на обязательности применения термина «ЧЕЛОВЕК С ИНВАЛИДНОСТЬЮ» вместо термина «инвалид». Это является общим мнением организаций Беларуси представляющих лиц с инвалидностью. Такой позиции придерживаются наши коллеги из России и Украины. Комитет ООН в своих замечаниях дает общую рекомендацию странам, использующим как государственный язык русский, применить термин «человек с инвалидностью» и исключить термин «инвалид».
Оценивая в целом содержание и характер проекта закона, мы вынуждены указать на его недостаточное соответствие целям Конвенции – правозащитный, антидискриминационный, наделяющий человека с инвалидностью достаточной правоспособностью, закрепляющий политику и систему реализации норм Конвенции посредством развития государственной и общественной инфраструктуры. Позитивно, что название закона, его цели, прописанная политика направлены на фиксацию прав лиц с инвалидностью и гарантии их реализации. Но при этом анализ всего текста позволяет нам утверждать, что закон сохраняет приверженность медицинскому (патерналистскому) пониманию инвалидности. Конвенция прямо утверждает о необходимости смены такого подхода.
Такой вывод вытекает из анализа предложенного в проекте закона нормирования экспертизы инвалидности — полностью расположенной в компетенции здравоохранения, оставив придаточное отношение социальным, трудовым, общественным факторам. И это имеет критичное значение, т.к. экспертиза занимает главенствующую и определяющую роль в установлении жизненного маршрута решения проблемы инвалидности человека. Это же мнение подтверждает сохранение прежней трех-групповой оценочной шкалы инвалидности, тождественной пенсионированию. Проект закона в данной главе игнорирует методологию определенную ВОЗ в Международной классификации функционирования, ограничений жизнедеятельности и здоровья. Мы предлагаем и настаиваем на формате независимой экспертизы (отдельного самостоятельного государственного органа), основанной на социальных факторах последствий инвалидности, с привлечением медэкспертов и иных специалистов.
В пользу нашей, негативной, оценки сохранения прежнего медицинского (патерналистского) подхода, служит предлагаемый проектом закона подход создания государственных институтов и сервисов через которые осуществляются социальная защита и социальная поддержка. Человек с инвалидностью в настоящем проекте закона все также остается зависимым потребителем услуг. Даже сервис ПЕРСОНАЛЬНОГО ассистента проект закона однозначно закрепляет за государственным учреждением. Хотя по сути – это процесс персонального решения самого человека. И такие наблюдения и выводы практически по каждой главе и статьям – критический дисбаланс и перевес значимости решений государственных учреждений и недостаток или отсутствие возможности реализации воли самого человека с инвалидностью.
По своей структуре закон сохраняется в прежнем понимании закона «О социальной защите инвалидов в Республике Беларусь» и в недостаточной мере соответствует Конвенции о правах лиц с инвалидностью. В большинстве статей или полностью отсутствуют, или предложены в незначительной степени нормы «прямого действия» запрещения дискриминации. Наряду с позитивными нормами создания равных условий и возможностей, проект закона не содержит необходимого регламента разрешения ситуаций нарушений прав и дискриминации. Проект закона предполагает единственный способ защиты нарушенных прав – обращение в суд по гражданскому исковому процессу. Однако, даже в обосновании к закону утверждается, что категория лиц с инвалидностью заведомо находится в уязвимом положении, что требует более основательного подхода к инструментарию защиты прав. Мы считаем: в каждой статье конкретных прав должны быть определения дискриминационности ситуации и меры и способы защиты и компенсации.
В проекте закона полностью упущены вопросы лишения дееспособности и жизнедеятельности человека в таком режиме. И это при том, что психические нарушения являются неотъемлемым явлением инвалидности и значительное число лиц с инвалидностью проживает именно в статусе лишенных дееспособности. И это при том, что Конвенция твердо утверждает о недопустимости ограничения правоспособности человека ввиду инвалидности. Именно благодаря настоящему закону есть возможность решить проблему дефицита прав человека при лишении/частичном ограничении дееспособности. Мы фиксируем в данном случае полное и неразрешенное противоречие Конвенции.
Проект закона игнорирует позицию Конвенции, утверждающую важность регламента доступа к участию в политических процессах для лиц с инвалидностью. Мы считаем, что в законе в обязательном порядке должны содержаться нормы, гарантирующие возможность равного участия в политических процессах в разных ролях. Имеющиеся в стране регламенты участия в качестве избирателей, в недостаточной степени охватывают весь политический процесс.
Мы отмечаем, что проектом настоящего закона отказано в наших предложениях относительно статьи 19 Конвенции о независимом проживании. И это – упущение проекта закона. Конвенция прямо утверждает о необходимости перехода от институциональных моделей социальной поддержки, к помощи на местном уровне и самоопределении человека. Это — крайне тяжелая для решения проблема деинституализации, требует десятки лет для ее решения, и значительные ресурсы. Мы считаем, что такая существенная проблема должна найти отражение в законе исходя из требований его перспективности.
Также, в общих замечаниях мы отмечаем недопустимый подход предложенный в отношении лиц с инвалидностью – «адаптация инвалидов к трудовой деятельности». Такой подход противоречит самому духу Конвенции и пониманию прав человека. Адаптировать (и так оно и сесть по сути текста проекта закона) необходимо окружающую среду для устранения барьеров, предлагать меры реабилитации и абилитации самому человеку, что в результате позволит ему адаптироваться.
Также, мы отмечаем значительный и неосмысленный перенос прежних норм действующего законодательства об инвалидности, дублирование норм (например с Трудовым кодексом). И это не соотносится с прогрессивным назначением создания нового закона, не имеет ничего общего с преемственностью законодательных норм.
Позитивно, что законодательно появляется нормирование института самоорганизации в виде объединений лиц с инвалидностью. При этом, мы отмечаем недостаточную конкретизацию относительно мер поддержки организаций людей с инвалидностью.
Мы настаиваем на том, что все вышеперечисленные нами позиции носят принципиальный и конкретный характер, требуют взвешенного и аргументированного обсуждения. Считаем необходимым, собрав все поступившие предложения, провести еще один раут переговоров по конфликтующим позициям проекта закона с мнением заинтересованных организаций представляющих интересы лиц с инвалидностью.
Более конкретные предложения доступны здесь.
